Творчество и спорт. Буллинг в детском коллективе

ПОДВОДНЫЕ КАМНИ ДЕТСКОГО СПОРТА:

буллинг в детском спортивном коллективе

Из письма подростка

С буллингом я впервые столкнулась в 10 лет, когда начала заниматься групповой женской акробатикой. Иногда считают, что травля существует исключительно среди мальчиков. Напрасно. Не знаю, как в других спортшколах, а в нашей буллинг процветал пышным цветом. Иерархическая система была очень, ОЧЕНЬ жёсткой. Увы, достойное место я в ней занять не смогла.

Девочкам-лидерам я не понравилась сразу же. Во-первых, я всегда была довольно замкнутой и не любила принимать участие в общих разговорах. Во-вторых, причёсывалась и одевалась не так, как все. В-третьих, умела подтягиваться и лучше многих прыгала быструю акробатику (до этого я занималась гимнастикой, так что у меня была очень хорошая подготовка). В-четвёртых, не хотела слушаться лидеров… В общем, причин было много. Но, наверное, самой серьёзной из них было то, что я выбирала себе «неправильных» подруг: многие из них сами в иерархической системе находились «ниже плинтуса» и тянули меня за собой.

О подругах хотелось бы рассказать поподробней. Одна из них (назовём её Дашей), очень скромная, вежливая и тихая, была чем-то вроде «мальчика для битья». Её совершенно не спасали ни красивая внешность, ни звание кандидата в мастера спорта, ни куча золотых медалей, ни многочисленные победы на городских олимпиадах по математике и биологии. На протяжении всех семи долгих лет занятий акробатикой она ежедневно подвергалась оскорблениям, насмешкам и издевательствам со стороны практически всех одногруппниц, включая её собственную младшую сестру. В неё плевали, называли уродом, ставили подножки, отбирали личные вещи, смеялись над ней. Девочки-середнячки с энтузиазмом поддерживали травлю Даши, потому что боялись, что иначе булли ещё сильнее начнут травить их самих.

Даша была уверена, что всё это происходило из-за её косоглазия (кстати, со стороны совершенно незаметного) и необходимости носить очки. Но, думаю, на самом деле виноваты были её жуткие комплексы, неуверенность в себе, неумение за себя постоять и, увы и ах, просто поразительная трусость. Даша ужасно боялась всех девчонок. Если я пыталась за неё хоть как-то вступиться, она бледнела, отходила в сторонку и делала вид, что знать меня не знает и здесь вообще ни при чём. При этом она ходила за девочками хвостиком и жаждала если и не быть полностью принятой в коллектив, то хотя бы с кем-нибудь подружиться. Когда я предложила Даше свою дружбу, она сначала с радостью её приняла, но после того, как мой авторитет опустился окончательно и бесповоротно (в основном из-за того, что я её же и защищала), Даша начала меня избегать. Оказалось, ей не нужны были непопулярные друзья. Мне такие друзья, как она, тоже были не нужны. Я перестала пытаться ей помочь. С тех пор мы даже не здоровались.

Другая моя подруга, Марина (имя в этот раз менять не буду, страна должна знать своих героев), напротив, была довольно популярна, хотя где-то после года дружбы со мной тоже начала подвергаться буллингу. В отличие от Даши она оказалась настоящим другом. Мы всюду ходили вместе и дружно оказывали отчаянное сопротивление булли. Марине было всего семь лет, но она не побоялась выступить практически против всего коллектива. Побольше бы таких людей, как она!

Другая девочка, ровесница Марины, которую также постоянно травили (назову её Аней), была очень старательной, вежливой и доброжелательной умничкой. Мы с ней не дружили, но только потому, что двум очень замкнутым людям сложно подружиться: каждый боится навязываться и поэтому не хочет подходить к другому первым. Аню регулярно «тюкали» старшие девчонки, а больше всех — одна из её партнёрш (девочка, с которой они вместе тренировались, пусть её будут звать Ульяной). Особенно досталось Ане в спортивном лагере, куда каждое лето ездила наша группа. Ульяна и сама была объектом травли со стороны лидеров, поэтому изо всех сил пыталась отыграться на Ане. Она каждый раз не давала ей нормально поесть («растолстеешь, а мне тебя тягать!»), из-за чего у Ани начались сильные проблемы с пищеварением, обзывала её и придумывала ей разные наказания за «проступки», что-то вроде: «Опоздаешь на тренировку на пять минут — будешь прыгать сто рандатов» (рандаты — это такой элемент). Я, собственно, про это сначала ничего не знала (мы с Мариной в лагере находились чуть ли не в полной изоляции от всех остальных), но потом Аня рассказала про это своей маме, её мама — моей маме, а моя мама — мне. Через неделю после приезда из лагеря Аня перешла в другую спортшколу. Довели.

Сейчас мне 16, год назад я ушла из акробатики, чтобы появилось время для подготовки в институт, и, честное слово, ни капли не жалею. За год у меня очень здорово повысилась самооценка. В классе всё замечательно, травля отсутствует напрочь. Мне теперь просто легче дышится. На тренировках я всегда вела с группой холодную войну. Конечно, мне было тяжело справляться с буллингом, но всё-таки гораздо легче, чем Ане или Даше. На самом деле у нас в спортшколе травили (и травят) абсолютно всех (за исключением лидеров или очень сильных личностей, которых попросту боятся), только кого-то больше, а кого-то меньше.

С Аней мы больше не общались, но я искренне надеюсь, что у неё всё хорошо.

Даша, регулярно награждаемая всё новыми медалями и грамотами, получившая звание мастера спорта, всё такой же несчастной, всеми презираемой тенью ходит за девочками и клянёт своё ни в чём не повинное косоглазие. В школе, насколько я знаю, её тоже всегда травили и, я думаю, так и будут травить по жизни: от буллинга очень сложно избавиться человеку, который ТАК дорожит «чудесными» отношениями с одногруппниками и одноклассниками, что не только ничего не делает сам, чтобы защититься, но и не принимает помощь от других.

Решительная, смелая и целеустремлённая Марина получила высокий разряд, регулярно побеждает на разных соревнованиях и готовится стать профессиональной спортсменкой. Она стала старше, и теперь её никто не травит: все её слишком уважают и боятся… нет, не так: боятся и уважают.

Себя изменить трудно. Гораздо легче поменять коллектив. Но, как я поняла, если в коллективе появляется хоть один-единственный неприятный человек, который обладает лидерскими качествами, неминуемо возникает буллинг. Этого явления не избежишь, и я до сих пор не знаю, как с ним справляться. Но мне кажется, что всё-таки нужно стараться стать хотя бы немного смелей и решительней, хотя бы чуть-чуть научиться давать отпор, чтобы не заработать себе таких физических (как у Ани) и психологических (как у Даши) проблем.

Я всем желаю успеха в этом нелёгком деле и надеюсь, что у нас с вами всё будет просто замечательно. Мы победим! Удачи! :)

"Дедовщина" в фигурном катании:

к чему готовить ребенка.

Как понять, что вашу дочь/сына обижают в группе? Что делать при травле? Какой бывает эта травля? Давайте обсудим.

Про буллинг, "дедовщину" и травлю в целом

Естественно, неприязнь группы к одному ребенку может возникнуть в любом коллективе: в детском саду, школе, даже в университетах встречается. Уж чего говорить о спортивных группах! И там бывает, хотя спорт, казалось бы, должен воспитывать умение работать в команде и достигать результата честно.

Особенности травли в спорте

Как я поняла, прочитав большое количество статей и поговорив с родителями юных спортсменов, особенность одна: ребенку будут мешать на соревнованиях (иногда и на тренировках, но все же чаще во время ответственных стартов). Впрочем, оно и понятно.

Проявляться такой буллинг может по-разному. Например, известная фигуристка Анастасия Губанова рассказала в одном из интервью, что в детстве ей насыпали в перчатки какой-то порошок, из-за чего у нее началась сильная аллергия. А перед соревнованием ей разрезали шнурки на коньках.

Многие рассказывают и об иголках, которые могут подложить в ботинки прямо перед стартом.

То есть способов (и часто удивительно изощренных) бывает много.

Как понять, что вашего ребенка травят в группе?

Это несложно. Существует несколько признаков, по которым вы наверняка сможете определить, что отношения с товарищами по тренировкам не заладились.

• После занятий ребенок плачет или сильно тревожится. При этом детям часто не хочется признаваться, что их обижают. Некоторые детишки искренне считают себя виноватыми, стыдятся того, что с ними происходит. А потому и отказываются посвятить родителей в свои проблемы.
• Ребенок сопротивляется, если вы предлагаете сходить с ним на тренировку. Все, опять же, исходит от того, что ему стыдно показать вам, что он изгой в группе.
• У ребенка нет друзей среди товарищей по тренировкам.
• У вашего чада пропадают вещи: перчатки, носки. Важно, не ругая ребенка, выяснить, почему так происходит. Вполне возможно, что у него отнимают их или портят.
• Или ребенок приносит домой испачканные, порванные вещи. Конечно, беспокоиться надо, если это принимает постоянный характер.

Как реагировать родителям?

Если вы заподозрили, что ваша дочь или сын подвергаются систематической травле, не торопитесь и не паникуйте. Да, родителям сложно в такой момент сидеть на месте: хочется пойти на каток и порвать всех, кто обидел дорогого вам человечка. Но сначала надо поговорить с ребенком.

Успешность этой меры будет зависеть от того, насколько он вам доверяет. В любом случае разговор следует начинать мягко, не переходя сразу к теме. Важно дать понять ребенку, что вы на его стороне. В любом случае.

И только потом уже принимать меры. Какими они могут быть?

1. Можно несколько раз прийти на тренировку с ребенком. А ёще эффективнее, если с ним пойдет старший брат или сестра. Их авторитет будет, возможно, даже сильнее для обнаглевших одногруппников.
2. Сделайте все, чтобы ребенок поверил в себя. Потому что на уверенных в себе детей не нападают. Смотрите с ним вдохновляющие фильмы, отмечайте все его достижения. Больше хвалите. (А то у нас принято все хорошее принимать за данность).
3. Обратитесь к тренеру. Именно он ответственный за обстановку в группе. У него больше всего влияния, а потому он обязан пресекать на корню любые попытки травли одного ребенка коллективом.
4. Научите ребенка защищаться. Словесно и физически. Конечно, до физической агрессии вряд ли дело дойдет, но кто предупрежден и подготовлен - тот и сильнее.
5. Если чувствуете, что травля довела ребенка до неврозов или сильной тревожности, обратитесь к психологу. Потому что моральные травмы лучше проработать, а не копить. Иначе они превратятся во что-то более серьезное.